— Нет. Это не потому, что ты… У меня уже есть жены.
— Ты всегда спишь только с ними? Почему? Сова говорил — мужчина может ложиться в постель к любой девушке, если она этого хочет!
— А его ты звала в свою постель?
— Нет, — она даже слегка улыбнулась. — Он ее названый брат! Сова спас Ульдэ, ты забыл?
— Тогда ты должна знать, что я, вроде, тоже как прихожусь тебе родственником…
— Но ты меня не спасал!
— С вашими обычаями черт голову сломит! Я храню… или, по крайней мере, пытаюсь это делать, верность своим женщинам.
— Да. Ульдэ это видит. Она не раз наблюдала, как твои скво, выходят утром из вашего дома, в форте. У них счастливые лица…
— Ты можешь найти себе мужчину среди других охотников.
Она опять откинулась на спину.
— Нет… В прерии столько красивых девушек. Кому нужна Ульдэ? И она не имеет право сама выбирать себе мужчину.
— Ты уже не в своем лесу. Разве тут есть кто-то, имеющий право тебе приказывать? И… Ты ведь выбрала меня?
— Дар — вождь. Для Ульдэ — честь, стать женщиной вождя!
— Ну, уж нет… Я не стану пользоваться таким правом.
Звезды на небе начали блекнуть, наплыли темные тучи, и стал накрапывать мелкий дождик. Я укрыл нас обоих с головой. Ульдэ сразу затихла, вероятно, она ожидала, что после этого я стану с ней делать то, чего она от меня добивалась… Я слегка застонал — она случайно коснулась моей спины, в том месте, где нагайка Чухи, усеянная шипами, врезалась в кожу.
— Дар не сдержал крика… Что с ним?
— Вожак синих велел оставить памятку, о себе… Ничего. Скоро все пройдет. Дина лечит нас даже после своей гибели — ее мазь действует очень хорошо.
— Ульдэ помнит ее. Я могла бы облегчить тебе боль.
— Как?
— Ульдэ умеет немного, ей показывал Торгут-трехкосый, и ее мать. Ложись на живот.
Я подчинился. Девушка осторожно сняла с меня рубашку — я оказался голым на шкуре. Она провела рукой по моим рубцам, и даже в темноте, я понял, как у нее округлились глаза.
— У моего вождя столько шрамов!
— Они все получены в последний год. Я никогда раньше не имел даже одного, а теперь покрыт ими, как еж колючками.
— Ульдэ видит их своими руками…
— Ладно, проехали. Что ты хотела сделать?
— Пусть мой вождь молчит…
Ловкие пальцы забегали по коже, сминая и прищипывая ее быстрыми, сильными движениями. Ната и Элина иной раз тоже делали мне массаж, но то, что творила Ульдэ, ни шло, ни в какое сравнение!
— Где ты научилась? Только не говори, что в тайге есть курсы массажисток…
— Пусть Дар ляжет на спину.
— Как скажешь… и что дальше?
— Сейчас, — она уселась мне на живот, и, предупредив возражения, быстро произнесла:
— Так нужно. В роду Ульдэ были женщины из страны, в которой восходит солнце. Очень давно ее вожди хотели покорить все племена, живущие по берегам наших рек, тогда народ Ульдэ еще не знал бородатых людей и был великим и сильным! Очень давно… Старые шаманы увели наш род, но перед этим, они велели мужчинам выкрасть несколько женщин врага и увести их с собой. Считалось, что, таким образом, в нас вольется их кровь, и нас не будут преследовать. Я не знаю всей истории, но от этих женщин, у всех девушек осталось умение, которое всегда передавалось от матери к дочери…
Она порывистым движением сняла с себя свою рубашку. Волосы девушки упали на мою грудь, и я почувствовал, как ее крепкая, и одновременно, нежная девичья грудь скользнула по моей коже…
— Ульдэ…
Желание, и без того рвущееся из меня наружу, уже трудно стало остановить… Я привлек ее к себе и прислонился губами к ее лицу. Она вздрогнула и, перестав биться, вся сжалась в моих руках.
— Ты пользуешься запрещенными приемами…
— Что такое — запрещенный прием? Ульдэ не знает этого слова.
Вместо ответа я поцеловал ее и вновь прижал к себе. Еще немного и весь, установленный мною запрет, мог полететь к черту… Ульдэ тихо сказала:
— Мой вождь изменил свое решение?
— Нет. Да…Ччерт…
Она тихо засмеялась — это было, действительно, редкостью!
— Мой вождь хочет женщину… Но не хочет Ульдэ!
— Это не совсем так… Все должно быть не так! Нам нужно остаться, совсем вдвоем, одним, и я должен подготовить тебя к тому, что… Чтобы ты могла меня принять — в первый раз это бывает больно!
— Ульдэ будет терпеть. Вождь пусть сам решает, как поступать. Она станет покорной в его руках!
Я вздохнул — такого мне еще слышать не доводилось.
— Ты ведь хотела что-то сделать… так?
— Да. Ульдэ не забыла.
Она склонилась над моим плечом, и я почувствовал на коже прикосновения ее горячего язычка… Девушка очень умело и нежно покусывала кожу вокруг шрама — она просто массировала всю мою грудь своими зубами. Это непередаваемое ощущение… Оно настолько захватило меня, что я забыл о том, что едва не овладел ею, а она, чувствуя, как я захвачен, все продолжала и продолжала свое действие, не отрываясь ни на миг…
— Теперь твои раны заживут быстрее…
— Спасибо тебе. Это, на самом деле, здорово!
— Ульдэ умеет не только это. Мой вождь хочет женщину — Ульдэ чувствовала это своим животом. — Она грустно улыбнулась. — Но он хочет сдержать свое слово, быть верным… Пусть так. Я помогу ему, хоть он и обидел девушку… Таким отказом.
Она быстро оделась и легла рядом. Девушка замолчала, словно обратилась в камень — я понял, что если сделаю попытку с ней заговорить, или, дотронусь до нее, то потеряю в ее глазах много больше, чем, если бы согласился сразу…
Утром от туч не осталось и следа, их унесло к далеким хребтам, и теперь над снежными вершинами возвышалось темное грозовое облако. Все жевгжг быстро перекусили, после чего я встал, объявляя свое решение.
— Мы с Совой уходим в Предгорье.
Зорька, было, попыталась спорить, но Сова сразу ее осадил. Я продолжил:
— Мы уходим на охоту… На охоту за скальпами, если говорить языком моего брата.
— То есть, война? Ты так решил? — Док встревожено вскинул голову, ловя мой взгляд.
— Война. Но объявлять ее мы не станем. И не я это решал… Сама жизнь нас заставляет взяться за оружие. Или — Сыч и вся его кодла. Но, хватит прений! — Я повысил голос. — Как только вернетесь в форт — все, кроме Тучи, мальчика, Салли и Бена, должны присоединиться к нам. Лада тоже останется в форте. Остальным — скрытно прийти на правый берег Змейки и ждать в том месте, где мы завершили облавную охоту. Встреча — через две недели, считая с этого дня. Доктор… Возвращайтесь в поселок. Знаю, вам этого очень не хочется, но так нужно. Нам нужны глаза и уши во вражеском стане. Скажете Сычу, что все мужчины и молодые девушки погибли в схватке с монстром. А форт, по слухам, кем-то подожжен, и от него ничего не осталось. Но это, повторяю — со слов случайных встречных, на случай, если эта гнида не решит вас проверить. Ульдэ, на тебе прежняя задача. Ты проводишь Дока назад и останешься возле поселка, для связи. Это все.
Она кинула на меня быстрый взгляд, а я подумал, что мог, в сущности, и уступить сегодняшней ночью… Никто бы не узнал об этом. И все же, я был рад тому, что ничего не произошло. Для Ульдэ я являлся не столько мужчиной, сколько вождем, а это накладывало слишком большую ответственность за мои поступки…
Я повернулся к Сове.
— Пора отдавать долги, мой брат.
Он медленно и страшно улыбнулся — Сыч мог рассчитывать на то, что долги получит вскорости и сполна…
Глава 14
«Индейский» поход
— Мы всколыхнули осиное гнездо…
Сова задумчиво смотрел на возвышающиеся перед нами Предгорья. Пряный запах свежей травы, шелест стеблей, журчание ручейков, пение птиц — все настраивало на безмятежный, спокойный лад, и мне вовсе не хотелось думать о том, что нам предстоит вновь отправляться на встречу с уголовниками… На многие километры вокруг ни единой живой души, кроме меня и индейца. Люди редко посещали эти места, предпочитая оставаться, возле более привычных и обжитых — не все обладали любопытством, присущим таким охотникам, как Сова или Чер. Кроме того, это вовсе не безопасно… Пару раз мы замечали промелькнувшие в траве спины диких собак. Отдельные их представители доходили из прерий в предгорья, устраивая загоны на пасущихся на склонах джейров и холмистых козлов. Более крупная дичь могла подвергнуться нападению и более сильных хищников. Так, например, мы видели стремительный бросок огромной рыжей кошки, запрыгнувшей на холку здоровому самцу овцебыка. Вездесущий мох и стелющаяся мягкая трава практически полностью прикрывали собой всю поверхность почвы, и крадущиеся шаги зверя не были нами замечены даже в опасной близи.