- Хоть тут все по честному. Перекидывают родственную группу людей, вооруженных огнестрелом. И не жадничают с имуществом новых переселенцев, переправляют все добро, что есть у них с собой.
- Только не спрашивают их желания. Интересно, на кого сработал этот триггер - на вас с биатлонками или на Пауля с его стреляющими раритетами?
- Наверное мы этого никогда не узнаем. Одним словом - туман войны...
Вот это дела! Я лишь тихо ох%евал про себя, ничего себе, какие умные слова знает няшка - близняшка Валерия Храмцова. Откуда что берется в этой симпатичной головке? Откуда вообще в женских головах заводятся несвойственные им серьезные мысли? Про войну это конечно уж слишком, но в целом, ход рассуждений верный...
Однотипно прошли последующие сутки. Утром обязательная разведка с помощью птицы, вечером Лера отправляла порыскать по окрестностях лагеря нашу собаку. Необходимости в таких действиях нет, но в целях тренировки способностей своих Петов, занятия проводились регулярно. Днем неспешное шествие по заснеженной дороге с непременной остановкой и тренировкой с оружием всех дружинников. Благодаря каждодневным стрельбам люди стали неплохо стрелять и поражать импровизированные мишени. Такой прогресс радует, вот только расход боеприпасов печалит. Сорок пять патронов в день! Ужас как расточительно. Как раз почти столько производит наш цех за то же время. Это если без ускорения и растяжек смен. В целях экономии металла, еще в замке начали применять ноу-хау. Вместо мишени, стреляют в толстые деревянные чурбаки, которые пилят вечером на привале двуручной пилой. И не требуется рисовать круги, чурбак, положенный набок, идеально походит на настоящую мишень. После стрельб их складывают в повозку, а вечером рубят на дрова, извлекая искореженные пули. Вместе со стреляными гильзами их складывают в отдельный ящик, позже наши мастера разберутся, как это использовать по новой. С собой в поездку я выгреб все запасы, взял почти две тысячи патронов для винтовки. Кто знает как пойдет война, не дай бог останемся перед лицом врага без боеприпасов. Вот стыдоба то будет! В последний вечер перед отъездом копировали только капсюля и порох, впрок, чтобы был запас. После, не спеша, участок сборки восполнит потери. Пистолетные и винтовочные патроны, что мы затрофеили с реконструкторов, решили определить как НЗ. Изготовленные на заводе, на настоящем промышленном оборудовании, они могут сохранять свои свойства долгие годы. Про наши, кустарно - колхозные, я бы не рискнул заявить что они выстрелят через пять, а тем более десять, пятнадцать лет. Холостые, дульца которых обжаты звездочкой, Коля развальцовывает на пресе специально выточенной оправкой. Затем они комплектуются уже нашей пулей ... и вуаля!!!... вместо имитации боеприпаса получается настоящий патрон. Учебные стрельбы решили проводить только когда мы путешествуем в одиночку, своим отрядом. Когда присоединимся к графской дружине, эти занятия прекратим, чтобы посторонние не видели ничего лишнего. Подольше сохраним шлейф секретности, незачем всем знать про наши возможности. Зимой темнеет рано, только минул полдень, я даже не успел как следует устать, а уже пора вставать лагерем. И наконец, приятная концовка дня, ночевка в теплых юртах кочевников. У нас и вовсе комфортная, благодаря буржуйке. Про копирование и амурные дела в таких условиях понятно и не вспоминали, все же не те погоды. Прибережем любовный пыл до более подходящей обстановки. Зимой в горах скучно и холодно. Взгляду зацепиться не за что, кругом все те же припорошенные снегом сосны и голые камни. Сколько раз я по этой дороге проехал! Катаюсь как на работу вахтовым методом с определенной периодичностью. Наверное скоро выучу наизусть каждое дерево и каждую кочку на этой тропе...
Два раза за все время приходилось расчищать переметенную дорогу. Хорошо что Свальт заранее побеспокоился и вручил нам три снеговые лопаты, сделанные из тонкого металла, похоже от раскуроченных автомобилей. Меняя друг друга, дружинники играючи расчищали дорогу для фургона. Следующие за нами с отставанием в один день, остальные пять повозок тоже имели в своем арсенале парочку подобных девайсов. Но за время нашего похода сильного снегопада и тем более метелей не случилось. На очередную ночевку остановились в безымянной гостинице радостного хозяина по имени Свен.
- Хозяин, как называется твоя харчевня? - неожиданно поинтересовался Дитмар. Тот удивился, оторопел и погрузился в раздумья.
- Не знаю, господин дружинник - наконец разродился он после некоторых размышлений. - Я об этом еще не подумал.
- Назови ее Лесной, ведь она находится в лесу - незамысловато посоветовал десятник.
- Хорошее название, спасибо вам. Подходит для этой местности просто идеально. Я так и сделаю - просиял полноватый Свен.
Мы с Лерой лишь преглянулись, еле сдерживая усмешки. Простые люди, патриархальные нравы, разговоры и суждения без намека на глубокомысленность и чрезмерное умничанье. Все так простенько и незатейливо, как в детской считалочке. Если в лесу - значит Лесная, если в долине - значит Долинная. Ручей рядом с замком Кригс носит такое же название. Все правильно, ни к чему все усложнять, лишний раз напрягать мозг...
Ночью провел пару сеансов на близняшке. Утром, как только проснулась, Лера быстренько проверила свой ранг на Кристалле.
- Нет, все то же самое - с печалью в голосе заключила она.
- Что ты хочешь, всего одна ночь прошла. Надо будет обязательно провериться в конце похода, вот тогда возможно будут заметны перемены. А если каждый раз смотреть, то и не уловишь чуть изменившийся оттенок... Если он вообще появится - добавил я немного подумав.
- То то и оно. Печально вздохнула двойняшка. - Будем надеяться на благоприятный исход! А ты старайся получше!
- Я стараюсь, стараюсь - с готовностью заверил я нетерпеливую магичку...
Воссоединение с отрядом графа произошло за стенами города. Примерно пятьдесят хорошо вооруженных дружинников и пять крытых повозок терпеливо дожидались нас на опушке леса. После взаимных приветствий и представлений, Михель внимательно осмотрел однотипную экипировку нашего отряда, одобрительно хмыкнул и заметив в фургоне Леру, разулыбался. Но отвлекаться на нее не стал, деловито объяснил обстановку и нарезал задачи. Надо было поспешать, догонять ушедший ранее основной отряд. Поэтому заходить в Тангельм даже не стали, сразу свернули направо и двинули по дороге на Хохенштайн. Сводный отряд сильно растянулся, дружинники графа на свежих лошадях выдвинулись вперед, фургоны пристроились в конце каравана. Мы с Михаэлем ехали рядом и мирно беседовали о разных вещах. Например о погоде, предстоящей баталии, культурных традициях народов в потреблении спиртных напитков и конечно же о бабах. Наши взгляды во многом совпадали, и это радовало. За интересной беседой и дорога кажется не такой скучной и нудной. И время летит быстро и незаметно. Уже в сумерках добрались до гостиницы, где все было готово к нашему приему. После обустройства в номерах собрались в большом зале харчевни, где был накрыты несколько столов. За одним из них мы и собрались на совместную трапезу. От нас присутствовали я, Лера, Дитмар и Курт. Со стороны графа он сам, его замковый целитель и четыре десятника. Лера как единственная дама за столом пользовалась бешеным успехом, быстро освоилась со своим положением и даже дозированно стала включать режим королевы. Улыбалась всем снисходительно и чуточку загадочно, но определенную черту не переступала. Совместная трапеза прошла достойно, несмотря на обилие вина на столе, никто до положения риз не упился. В первую очередь они все же воины, определил я сущность наших соратников. Трезвый рассудок и твердая рука, в любой ситуации - главная их черта.
Интерлюдия.
Двумя днями ранее, в кабинете Михаэля Тангельма, доглядчик Фриц рассказывал своему хозяину об итогах своей разведки в Хохенштайне. В кабинете кроме него присутствовала сестра графа, Ева и командор дружины, Хассо, дальний родственник брата и сестры. На шпиона Фриц совсем не походил, был полным, веселым и добродушным человеком. Много улыбался и внимательно слушал своих собеседников, поддакивал и соглашался с их точкой зрения. Заподозрить его в тайных операция мог только неадекватный параноик, ведь человек с таким честным лицом не может быть обманщиком и тем более шпионом. Но тем не менее, сорокалетний толстяк, изображающий из себя мелкого торговца, был самым настоящим разведчиком и осведомителем, удачно маскирующегося под добропорядочного купца.